Эйхэй Догэн (永平道元, 1200 — 1253) – дзенский мастер 13 века (период Камакура), гакусо (монах-учёный), написавший огромное количество трудов по теории и практике Дзен, основатель одной из двух ведущих школ Дзен в Японии - школы Сото. Известен также как Догэн Кигэн (道元希玄), Кёсо Дзёйо Дайси (高祖承陽大師) и Буссё Дэнтё Кокуси (仏性伝東国師).
Ранние годы
Жизнь выдающегося монаха XIII столетия можно рекоиструировать в высшей степени подробно, главным образом, на основании сведений, содержащихся в его сочинениях.
Сам Догэн ничего не сообщает ни о своей семье, ни о своей жизни до того, как он стал монахом. Он говорит просто: «В юности я любил проводить время за чтением книг, не связанных непосредственно с учением Будды».
Если верить ранним биографиям, Догэн родился в 1200 году неподалеку от столичного города Киото. Он происходил из знатной семьи и, как считали, был незаконнорожденным сыном Минамото Митимото, весьма влиятельного при императорском дворе человека, который умер, когда Догэн был еще младенцем. Когда Догэну было восемь лет, умерла и его мать. Подразумевая, быть может, именно эти несчастья, обрушившиеся на него в раннем детстве, Догэн говорит: «Осознав непостоянство жизни, я стал направлять сознание на поиск пути».
В тринадцать лет он посетил монаха Рёкана, жившего в хижине у подножия горы Хиэй к востоку от Киото. Так началась его монашеская жизнь. На следующий год он принял монашеские обеты и получил священные заповеди от Кёина, главного наставника школы Тэндай. Возможно, именно от Кёина юный монах получил буддийское имя (дого) «Буппо Догэн», что означает «Учение Будды, Путь, Исток».
В ту пору Тэндай и Сингон были самыми влиятельными буддийскими школами в Японии. В школе Сингон практиковались в основном эзотерические учения, тайно передаваемые версии тантрического буддизма, и особое внимание уделялось молитвам и ритуалам, посвящавшимся божествам-покровителям, обладавшим сверхъестествашььм обликом. Учение школы Тэндай, наследницы китайской Тяньтай, было, пожалуй, наиболее глубоким в сравнении с остальными школами. В него входили как эзотерические, так и экзотерические (т.е. не-тантрические) практики. Тысячи монахов жили в хижинах и монастырях на горе Хиэй, которая являлась центром буддизма Тэндай. Здесь культивировались самые разнообразные буддийские практики, равно как и академические занятия.
После прохождения начального этапа обучения и занятий сутрами Догэн покинул гору Хиэй. Позднее он вспоминал: «Как только меня посетила мысль о пробуждении, я начал отдавать все силы поиску Дхармы, посещая учителей в различных частях страны». Нам неизвестно, с кем конкретно он встречался; определенно мы знаем только о посещении им Коэна, верного приверженца Хонэна и настоятеля монастыря Ондзё-дзи, известного центра эзотерических практик школы Тэндай. В последующем Догэн вспоминал: «Покойный настоятель Коэн говорил: «Сознание пути можно обрести только после того, как поймешь, что одна единственная мысль охватывает все существование в трех тысячах миров». Итог первым четырем годам своих исканий Догэн подводит сам: «Я обрел некоторое понимание принципа причинно-следственной зависимости; однако я был не в состоянии прояснить подлинный источник Будды, Дхармы и Сангхи. Я видел лишь внешние формы — знаки и названия».
Догэн продолжает: «Потом я вступил в обитель Эйсая, дзэнского наставника Сэнко, и здесь впервые услышал о школе Линь-цзи». Мёан Эйсай, дважды побывавший в Китае и получивший печать Дхармы от наставника Сюань Хуай-чжана, был одним из первых проповедников дзэн в Японии. Но, поскольку институты школы Тэндай подавляли всякие новые направления в буддизме, он был вынужден, наряду с дзэн, обучать и уже широко распространившимся практикам. Догэн посетил Эйсая в монастыре Кэннин-дзи в Киото, одном из трех, им основанных, около 1214 года. В ту пору Эйсаю было семьдесят четыре года; в следующем году он умер.
В 1217 году Догэн стал учеником Буцудзю Мёдзэна, преемника Эйсая на посту настоятеля монастыря Кэннин-дзи. Можно предположить, что Мёдзэн обучал Догэна коанам, ведь именно таков был главный метод школы Линь-цзи. Коан представляет собой яркую историю о каком-нибудь из великих наставников, указывающую на пробуждение, которую ученики постигают под личным руководством наставника. Постижение коана открывает путь к непосредственному, неинтеллектуальному, переживанию недвойственности вещей. В 1221 году Догэн получил у Мёдзэна свидетельство о том, что он обрел истинное понимание.
Мёдзэна глубоко почитали в Киото, он даже давал «наставления бодхисаттвы» бывшему императору Го-Такакура, но при этом понимал необходимость обретения более глубокого понимания. Поскольку Китай был единственным местом, где можно было учиться подлинному дзэн, он решил последовать примеру Эйсая и отправиться в Империю Южная Сун. Молодому, но уже проявившему незаурядные способности ученику монастыря Кэннин-дзи Догэну разрешили сопровождать Мёдзэна.
Поиски в Китае
Мёдзэн со своими спутниками — Догэном и еще двумя учениками — покинул японский порт Хаката, что на острове Кюсю, во втором месяце 1223 года. Через два месяца корабль прибыл в один из крупнейших портов Поднебесной — Цинъюань, провинция Чжэцзян. Вспоминая об этом путешествии, Догэн писал: «Наш путь, во время которого я вверял свое иллюзорное тело вздымающимся волнам, наконец подошел к концу».
Первая встреча Догэна с китайским дзэн произошла уже в следующем месяце, когда он все еще находился на корабле, ожидая разрешения на поездку в монастырь. К тому времени Мёдзэн, признанный дхармовым наследником Эйсая, уже покинул корабль и был принят в монастыре. Один старый монах, главный повар близлежащего монастыря, поднялся на корабль, чтобы купить сушеных грибов. Немного побеседовав с ним, Догэн сказал: «Почтенный главный повар, почему вы, вместо того, чтобы отдавать все силы постижению практики медитации (дзадзэн) и изучению слов древних наставников, отнимаете у себя время тем, что занимаете пост главного повара и просто трудитесь?» Старый монах рассмеялся и ответил: «Добрый чужестранец, ты еще так и не понял ни практики, ни смысла того, о чем говорили древние наставники». Догэн был удивлен и пристыжен.
Настоятелем монастыря Цзиндэ-сы был У-цзи Ляо-пай, дхармовый наследник Да-хуэй Цзун-гао, одного из самых влиятельных сторонников практики коанов в школе Линь-цзи. За полтора года обучения в общине Ляо-пая Догэн познакомился со многими официальными монастырскими практиками. Потом, в поисках подлинного наставника, он начал посещать и другие монастыри.
В начале 1225 года Догэн отправился к настоятелю монастыря Ваньнянь-сы, что на горе Тяньтай, по имени Юань-цзы, который показал Догэну свое свидетельство об унаследовании Дхармы, после чего добавил: «Следуя дхармовым предостережениям патриархов, я никогда не показывал этого даже самому ближайшему ученику и своему секретарю, уже много лет работающему у меня. Но пять дней назад мне приснился сон: старый монах подает мне ветку сливы и говорит: «Если придет истинный человек, прибывший на корабле, не утаивай этих цветов». Вот почему я показал тебе этот документ. Желаешь ли ты унаследовать Дхарму от меня? Если так, я не буду отказывать». К тому времени Догэн уже знал о том огромном значении, которое китайская буддийская традиция придает свидетельствам о подлинном унаследовании, которые являются доказательством завершения обучения и преемственности линии Дхармы. Чаще всего их тщательно хранили и никому не показывали, но Догэну удалось увидеть некоторые из них и внимательно изучить. Тронутый тем, что Юань-цзы предложил передать Дхарму именно ему, Догэн поклонился, зажег ладан и... отказался.
Чем больше Догэн знакомился с тем, что происходило в монастырях главного чаньского центра Поднебесной, тем более он разочаровывался. Вот что пишет он в своем дневнике: «Ныне главные наставники различных монастырей говорят, что только непосредственный опыт без всякого разбора — слышать неслышимое и видеть невидимое — есть путь патриархов. Поэтому они поднимают вверх то кулак, то метелку, кричат или бьют учеников палкой. Такое учение никоим образом не помогает людям обрести пробуждение. Кроме того, учителя эти не позволяют ученикам спрашивать о сущности наставлений Будды и не советуют следовать практикам, нацеленным на принесение плодов в будущем перерождении. Разве эти наставники действительно учат пути патриархов?»
Догэн стал свидетелем и явного разложения монашеских практик. Даже свидетельства об унаследовании Дхармы, которые, казалось бы, следует беречь как зеницу ока, давались тем, кто по своему уровню явно не соответствовал этому. Монахи старались получить документ у тех известных наставников, которые до того уже выдавали дхармовые свидетельства вассалам императора. Старые монахи порой давали взятки государственным чиновникам, чтобы занять пост настоятеля в каком-нибудь монастыре.
В 1225 году до Догэна дошли сведения, что Ру-цзин, прежде бывший настоятелем монастырей Цинлян-сы и Цзинцы-сы, недавно стал настоятелем монастыря Цзиндэ-сы на горе Тяньтуншань, первого монастыря, в котором после прибытия в Китай останавливался Догэн. Ру-цзин принадлежал к школе Цаодун, в которой преимущественное внимание уделялось не коанам, а сидячей медитации. Он слыл строгим и подлинным учителем, принимал в свою обитель отнюдь не всех подряд и часто изгонял тех, кто не отличался усердием и упорством в учении. Догэн вернулся на гору Тяньтуншань. Хотя во всех практиках он принимал участие наравне с другими монахами, он написал Ру-цзину письмо, в котором объяснял, с какой целью он прибыл из Японии, и просил разрешения на статус ученика, имеющего право являться в покои настоятеля для получения наставлений. Письмо Догэна произвело большое впечатление на Ру-цзина, который, должно быть, уже слышал от монастырских чиновников об удивительных способностях чужеземца. Ру-цзин написал ответное письмо, в котором давал свое разрешение: «Конечно, отныне ты можешь приходить неофициально и задавать вопросы, в любое время дня и ночи. Не беспокойся о приличиях; мы можем быть как отец и сын».
В первый день пятого месяца 1225 года Догэн в первый раз вошел в покои настоятеля и встретился с Ру-цзином. Ру-цзин лично подтвердил свое признание и сказал: «Дхармовые врата непосредственной передачи от будды к будде, от патриарха к патриарху теперь распахнуты».
В это радостное для него время Догэн понес тяжелую утрату: в двадцать седьмой день того же месяца умер от болезни Мёдзэн. В течение восьми лет он был не только наставником Догэна, но и спутником в странствиях и другом в поисках истины.
Выразив Ру-цзину свое сомнение относительно распространившейся в то время среди наставников тенденции «передавать знания помимо сутр» и не поощрять постижение учениками учения Будды, Догэн попросил его высказать свое мнение. Ру-цзин сказал: «Великий путь патриархов не заботит ни внутреннее, ни внешнее... Вот уже долгое время мы идем вслед за Буддой. Как мы можем придерживаться взглядов, находящихся вне пути Будды? Говорить ученикам о силе и значении настоящего момента как единственного — это искусное учение патриархов. Однако это не означает, что практика в будущем не будет иметь никаких последствий». Тем самым Ру-цзин продемонстрировал, что он является идеальным наставником для Догэна, который искал такого дзэн, который бы в полной мере вмещал в себя учение Будды, зафиксированное в сутрах.
Во время весьма сурового курса обучения Догэн задавал Ру-цзину множество других вопросов, задавал в почтительной, но при этом как бы бросавшей вызов манере, показывая не только свою искренность, но и свою образованность. Ру-цзин не сомневался, что сам он является аутентичным продолжателем подлинной дзэнской традиции, и Догэн всеми силами стремился к тому, чтобы пережить в опыте сокровенную суть его учения. Практика его достигла своей кульминации в один из дней, когда, погрузившись в дзадзэн в монашеском зале, он слушал наставления Ру-цзина. Вспоминая о пережитом опыте, Догэн говорил: «Услышав слова Ру-цзина об «умерщвлении», я обрел путь Будды». Во второй половине 1227 года, завершив обучение у Ру-цзина и получив от него свидетельство об унаследовании Дхармы, Догэн вернулся на родину, чтобы учить своих соотечественников. Четырехлетний период пребывания в Китае закончился.
Надежда на возрождение
В десятом месяце 1227 года, вскоре после возвращения в общину монастыря Кэннин-дзи в Киото, Догэн писал, что он привез в Японию останки Мёдзэна. В том же году он написал на изысканном литературном китайском языке короткое сочинение «О рекомендации дзадзэн всем людям», которое можно назвать своеобразным манифестом. Фактически оно стало декларацией, возвестившей появление в Японии новой буддийской практики, основанной на том понимании традиционного дзэн, которое Догэн обрел за годы ученичества в сунском Китае. В ту пору Догэну было двадцать восемь лет.
В следующем году в Японию прибыл монах по имени Цзи-юань с горы Тяньтуншань и сообщил Догэну о смерти Ру-цзина. В 1230 году, под давлением главных иерархов школы Тэндай, Догэна вынудили покинуть Киото. В тот год, ознаменовавшийся страшным голодом по всей стране, когда улицы многих городов были просто усыпаны телами умерших, Догэн обосновался в маленьком храме в Фукакуса, деревушке в окрестностях Киото. В тиши и покое он писал дхармовые сочинения на японском языке. В следующем году он суммаризировал свое учение в достаточно обширном сочинении под названием «Об устремленности к Пути», которое позднее вошло в «Сокровищницу ока истинной Дхармы». В нем он писал: «Я вернулся в Японию с надеждой распространять учение и пробуждать чувствующие существа — нелегкую ношу взвалил я на свои плечи. Однако я отложил намерение добиться того, чтобы учение мое утвердилось повсюду до тех пор, пока не начнется возрождение. Тем не менее, быть может, мне попадутся настоящие ученики, не озабоченные ни славой, ни выгодой, которые позволят своим мыслям о пробуждении вести их. Бездарные учителя могут сбить их с толку и помешать обрести правильное понимание... Я испытываю беспокойство за их судьбу, а потому хотел бы показать, какие правила и устои распространены в монастырях Великой Сун, свидетелем которых стал я сам, а также те глубокие принципы учения, которые передал мне мой наставник».
В своем сочинении Догэн подчеркивает, что учение Будды доступно в равной степени и мужчинам, и женщинам, и знатным, и низким, и мирянам, и покинувшим дом и семью. Отвергая широко распространенное мнение, что в эпоху Упадка Дхармы необходимы и соответствующие практики, он говорит: «Подлинное учение Большой Колесницы не разделяет течение времени на три периода: Истинного, Подражательного и Упадочного учения. Оно утверждает, что все практикующие обретут путь».
Весной 1233 года Догэн создал в Фукакуса небольшой зал для занятия практикой, который назывался «Каннондори Кёсё Хорин-дзи», «Монастырь ведущей за собой силы Авалокитешвары, воспитания совершенномудрых и леса сокровищ». В восьмом месяце того же года он написал сочинение «Об актуализации фундаментального начала» и отдал его ученику-мирянину Коею Ё. На следующий год в общину Догэна пришел монах Эдзё, ученик дзэнского наставника Экана. Эдзё был на два года старше Догэна.
Основу учения Догэна, которое он проповедовал на протяжении всей жизни, составили выбранные им из различных китайских текстов древние дзэнские истории. Собрание из трехсот таких рассказов составило книгу, названную «Сокровищницей ока истинной Дхармы». Предисловие к ней датируется 1235 годом. (Ныне этот текст называется «Китайская версия сокровищницы ока истинной Дхармы», чтобы не путать его с главным трудом Догэна, носящим такое же название.)
В двенадцатом месяце того же года Догэн написал письмо своим покровителям, в котором просил средств на строительство зала для занятий в монастыре Косе Хорин. В десятом месяце следующего года строительство было закончено. Через два месяца Эдзё был назначен старшим монахом и начал проводить дхармовые беседы. В 1237 году Догэн написал свои «Наставления для главного монаха», а в 1240 году—«Сутру гор и рек», «Время-существование», «Силу одеяния» и «Звуки долины, цвета горы».
В 1241 году к общине Догэна присоединился монах Экан, главный наставник японской школы Нихон Дарума-сю (Бодхидхармы). Эта дзэнская школа была основана Нонином более чем за пятьдесят лет до того. Экан, ученик Какуана и дхармовый брат Эдзё, привел с собой множество учеников, среди которых были Гикай, Гиин и Гиэн. В этом году Догэн выступил более чем с пятьюдесятью официальными проповедями. Следующие пять лет стали самым плодотворным периодом в биографии Догэна. В 1241 году он написал десять глав «Сокровищницы ока истинной Дхармы», в том числе «Свидетельство о наследовании», «Природу Будды» и «Чудеса». Среди написанных в 1242 году сочинений: «Выход за пределы Будды», «Непрерывная практика», «Постижение Пути через тело и сознание» и «Во сне выражать сон».
В двенадцатом месяце 1242 года, в доме господина Ёсисигэ Хатано, высокопоставленного чиновника в окружении протектора Киото, назначенного правительством Камакура, Догэн представил короткий текст «Гармоничной деятельности». По-видимому, примерно в то же время Хатано попросил Догэна создать большой монастырь для обучения монахов в своей родной провинции — Этидзэн.
Община в горах
В середине 1243 года Догэн отправился в одну из деревень, спрятавшуюся глубоко в горах в области Сиби, в провинции Этидзэн, что на берегу Японского моря, к северо-востоку от Киото. Он взял с собой Эдзё и других своих ближайших учеников, оставив монастырь Косё на попечение Сэннэ. Догэн продолжал много писать — под его кистью родились новые главы «Сокровищины ока истинной Дхармы», которые он представил своей общине во время бесед в маленькой хижине поблизости от горы Ямаси и в монастыре Ёсиминэ. Иногда он выступал с проповедями в двух местах в один и тот же день.
С продвижением строительства монастыря Дайбуцу-дзи (Монастырь Великого Будды), мечты Догэна о создании первого в Японии полномасштабного дзэнского монастыря понемногу обретали зримое воплощение. Постройка его началась в седьмом месяце 1244 года. Дхармовый зал был закончен в девятом месяце, а монашеский зал — в десятом. Главным монахом Догэн назначил Экана. В 1245 году Догэн написал сочинение под названием «Метод практикования Пути» — подробное руководство по монашеской жизни — намереваясь тем самым помочь ученикам побыстрее усвоить весь спектр дзэнских практик. После этого собственно философских сочинений Догэн стал создавать уже меньше.
Настоятель монастыря обычно выбирал себе в качестве имени либо название самого монастыря, либо название горы, на которой монастырь находился. Так, в это время Догэн взял себе имя Дайбуцу, Великий Будда. Но он, несомненно, чувствовал, что столь громкое имя создает некоторую неловкость. По-видимому, это явилось одной из причин его решения изменить название монастыря. В пятнадцатый день шестого месяца 1246 года Догэн переименовал монастырь в «Эйхэй-дзи» (японское произношение китайского «Юнпин» — согласно традиции, именно в десятом году правления под девизом Юнпин (67 г. н.э.) в Китай пришел буддизм). В своей проповеди он говорил: «На Небе наверху и на Земле внизу это самое место есть Эйхэй (Вечный Мир)». В том году он выступил перед общиной более чем с семьюдесятью официальными беседами.
Вскоре было завершено произведение под названием «Руководства для чиновников монастыря Эйхэй-дзи». Все больше и больше времени Догэн отдавал обучению небольшого числа монахов, которым суждено будет нести Дхарму будущим поколениям. В «Оставлении дома», одной из глав «Сокровищины ока истинной Дхармы», прочитанной общине в девятом месяце того же года, Догэн страстно говорит: «Вы должны ясно понимать, что обретение пути будд и патриархов есть не что иное, как оставление дома и принятие заповедей... Обрести высшее пробуждение может только тот, кто оставил дом и принял заповеди. До того, как человек покинет мир, обрести пробуждение невозможно».
Между тем, время от времени Догэн принимал приходивших к нему посетителей-мирян из Киото и близлежащих городов и беседовал с ними о Дхарме. В 1247 году, по просьбе регента Ходзё Токиёри, главы военного правительства и первого лица государства, он покинул монастырь и отправился в очень долгое путешествие на восток, в Камакура. Во время своего шестимесячного пребывания в Камакура он, по-видимому, жил в мирской обители, в доме своего главного покровителя Ёсисигэ Хатано.
Если верить биографам, Догэн давал наставления разным людям, в том числе и самому Токиёри. Регент просил Догэна остаться и открыть в Камакура монастырь, но Догэн отклонил предложение. От этого периода его жизни не осталось практически никаких сочинений, за исключением десяти стихотворений, которые наставник вручил жене Токиёри. Очевидно, визит в Камакура принес Догэну разочарования, поскольку он не имел возможности обсуждать глубинные вопросы учения со своими высокопоставленными учениками. Вернувшись в третьем месяце 1248 года в монастырь Эйхэй-дзи, он собрал общину и сказал: «Я отсутствовал свыше полугода – одинокая луна в великой пустоте»
К высшей простоте
В течение пяти лет, с 1248 по 1252 годы, Догэн каждый год выступал более чем с пятьюдесятью проповедями. Он написал дальнейшее руководство по монашеской жизни. Хотя за это время не появилось новых глав «Сокровищницы ока истинной Дсармы», с одной из них, «Умывание лица», написанной в 1239 году, он выступил перед общиной в третий раз. Подробно разъясняя, как именно следует очищать сознание, Догэн говорил о безусловной важности чистоты как внутренней, так и внешней.
В 1252 году Догэн переработал «Актуализацию фундаментального начала», одну из первых глав «Сокровищницы ока истинной Дхармы». Во второй половине 1252 года он тяжело заболел. В первом месяце 1253 года были написаны «Восемь пробуждений великих существ». Этот текст стал последней главой «Сокровищницы ока истинной Дхармы» и состоял преимущественно из обильных цитат наставлений Шакьямуни из «Сутры последней воли Будды». Сочинение это написано очень простым языком и лишено и тени того совершенства, которым отличались сочинения периода расцвета. В том же году монах Нитирэн начал проповедовать учение об интенсивной индивидуальной практике распевания названия «Лотосовой сутры».
В четвертом месяце 1253 года Догэн стал расспрашивать одного из своих старших учеников Гикая о последних днях Экана. Первый дзэнский наставник Эдзё и Гикая, Экан пришел в общину Догэна за двенадцать лет до того, занимал мост главного монаха в монастыре Эйхэй-дзи и умер в 1251 году. Гикай сказал, что Экан скончался, испытывая огромное сожаление по поводу того, что Догэн так и не дал ему взглянуть на документ о передаче Дхармы. Догэн выразил сочувствие Экану и попросил Гикая посвятить Экану все свои заслуги, если ему будет дана возможность увидеть печать унаследования Дхармы Догэна. Хотя сам Догэн, находясь в Китае, и видел, и получал подобные свидетельства, сам он практически не давал никому возможности не только получить, но даже увидеть этот документ. Быть может, он хотел показать тем самым, что только полностью пробудившиеся ученики могут взглянуть на то, что является знаком высшего подтверждения их учителя.
В седьмом месяце того же 1253 года Догэн вновь заболел; он знал, что земная его жизнь подходит к концу. Он сказал Гикаю: «Хотя в учении Будды есть еще десять миллионов вещей, оставшихся непроясненными, тем не менее, я испытываю глубокую радость, ибо я не способствовал формированию ошибочных взглядов и неуклонно придерживался правильной веры в истинную Дхарму». В том же месяце Догэн отдал Эдзё одеяние, сшитое им самим, и назначил его настоятелем монастыря Эйхэй-дзи.
В пятый день восьмого месяца, поддавшись настойчивым уговорам господина Хатано, Догэн отправился лечиться в Киото. Его сопровождали Эдзё и другие ученики. Управление монастырем на время своего отсутствия Догэн поручил Гикаю.
В пятнадцатый день восьмого месяца, вдохновленный видом осенней луны, Догэн написал стихотворение:
Даже если я, быть может,
Увижу ее снова —
Как я могу спать,
Когда этой ночью такая луна.
В двадцатый день восьмого месяца 1253 года Догэн скончался в Киото, в доме своего ученика-мирянина Какунэна. Незадолго до смерти он написал предсмертую гатху:
И вот прыжок, что разбивает миллиард миров...
Ха! Я вот-вот шагну в Ничто
И в Изначальном Свете растворюсь!
Наследие Догэна
Большую часть своей зрелой жизни Догэн провел в затерявшемся в провинции монастыре в окружении небольшого числа учеников. Аудитория, перед которой он читал свои сочинения, была достаточно ограниченной, поэтому Догэн зачастую писал и говорил на традиционном дзэнском языке, переполненном китайскими разговорными выражениями, которые большинству японских буддистов были неизвестны. Сочинения его так или иначе касались практикования, в основе которого лежит дзадзэн. Ни одно стихотворное либо прозаическое произведение Догэна не было опубликовано при его жизни.
Догэн вырастил дхармового наследника — Эдзё, преданного учителя пути, а также подготовил несколько зрелых учеников, которым Эдзё уже после смерти Догэна передал печать Дхармы. Дхармовые наследники Догэна в конце концов создали школу Сото — японский вариант китайской школы Цаодун — которая ныне является крупнейшей буддийской организацией в Японии. Еще одна важная школа японского дзэн — Риндзай, считающая своим основателем Эйсая.
Догэн известен как один из реформаторов буддийского учения периода Камакура (1192-1333). В эту же эпоху жили и творили другие выдающиеся новаторы: Хонэн, Синран и Нитирэн. Основанные ими общины теперь называются соответственно Дзёдо (Чистая Земля), Дзёдосин (Подлинная Чистая Земля) и школа Нитирэна. Количество последователей школ, сложившихся в период Камакура, намного превосходит численность адептов тех общин и школ, что утвердились в Японии ранее.