Сэн-но Рикю, или Сэн Рикю (千利休, 1522 - 1591) – известный японский чайный мастер, годы жизни которого приходятся на периоды Сэнгоку и Адзути-Момояма. Известен как мастер, завершивший формирование ваби-тя, классической японской чайной церемонии (тяною).
В жизнеописаниях Сэн Рикю, составленных в средние века («Родословная Рикю», яп. «Рикю юйсё сё»; «Генеалогия рода Рикю», яп. «Рикю кэйфу»; «Жизнеописания Рикю», яп. «Рикю дэн»), утверждается, что род чайного мастера ведет начало от Танака Сэнъами, советника из числа добосю при сегунах Асикага, переселившегося в 1489 г. после смерти Асикага Ёсихиса в Сакаи из-за вспыхнувших в окружении покойного сёгуна междоусобиц. В Сакаи Сэнъами меняет фамильное имя на Миёдзи и ведет уединенный образ жизни.
Отец Рикю - Ёхэ (или Ёхэй), построив амбары для хранения товаров, занялся торговым делом, приобщившись к купеческому сословию. Ёхэ также поменял фамильное имя, в этот раз на Сэн, что было в обычаях того времени при перемене рода занятий (отец Дзёо, выходец из рода самураев, став купцом, сменил фамилию Такэда на Такэно). Если Ёхэ действительно был потомком Сэнъами, то принятие фамилии Сэн указывало ко всему прочему на восстановление генеалогической линии, восходящей к знатному предку. Торговый дом Сэн, по одним источникам, принадлежал к средним слоям купеческого сословия, по другим сведениям, входил в число богатейших семей Сакаи, наживших состояние на торговле вяленой рыбой.
Будущий патриарх классического чайного действа родился в Сакаи в 1522 г. Детское имя его было Ёсиро (Рикю - позднейшее, утвержденное специальным указом). Следует сказать, что в семье Сэн не было забыто и прежнее фамильное имя - Танака. Яманоуэ Содзи в своих «Записках» называет Рикю и его сыновей - Танака. Еще совсем молодым человеком Ёсиро стал главой дома Сэн. О его роли в таком качестве свидетельствует запись в «Дневнике подношений храму Нэмбуцудзи» (яп. «Нэмбуцудзи сате никки»), согласно которой весной 1535 г. Ёсиро пожертвовал деньги на восстановление пострадавшего от пожара амидаистского храма Исияма Хонган-дзи. В отличие от других известных чайных мастеров из Сакаи, также выходцев из купеческой среды, Сэн Рикю с юных лет имел самое прямое отношение к коммерции, не получив, очевидно, такого разностороннего образования, как, например, Такэно Дзёо, обучавшийся у известного столичного поэта. Рикю образовывал себя сам. Исключительно большую роль в становлении его как личности сыграл Дзен.
Имя Ёсиро как чайного мастера начинает появляться в «чайных записках», когда ему шел всего лишь пятнадцатый год. Из первой записи такого рода, сделанной осенью 1537 г. Мацуя Хисамаса, мы узнаем, что Ёсиро провел чаепитие в Киото, на которое пригласил Хисамаса. Безусловно, столь ранний дебют Рикю - явление необычайное в истории чайной церемонии. Однако факт проведения чаепития совсем еще юным мастером с приглашением в качестве «гостя» такого известного лица, как Мацуя Хисамаса, свидетельствует о раннем приобщении Ёсиро к чайному ритуалу.
Судя по всему, с чайным действом Ёсиро познакомил Сэн Сокю, близкий родственник Рикю, его дядя или, возможно, даже старший брат. Позже, до 17 лет, Ёсиро обучался чайному ритуалу у Китамуки Дотина, с помощью которого стал учеником Дзёо. У Дотина, пишет Намбо Сокэй со слов самого Рикю, будущий чайный мастер познакомился с правилами организации «чаепитий в гостиной» с использованием подставки-дайсу. Несмотря на хронологические неувязки представленных в источниках фактов биографии Рикю этого времени, несомненным является его ученичество у Дотина и Дзёо в его (Дзёо) столичном доме Дайкоку-ан, и, собственно говоря, поэтому он и смог заполучить в «гости» Мацуя Хисамаса, находившегося в те дни в Киото.
Семья Сэн была щедрым жертвователем в пользу храма Дайтоку-дзи и его дочернего храма в Сакаи (Нансо-ан). Известно, что отец Рикю поддерживал дружеские отношения с монахом Дайрином, и, очевидно, под руководством этого известного в городе наставника Ёсиро в детские годы начал серьезно заниматься Дзэном. Существует предание, что когда Дзёо впервые пригласил Ёсиро на чайную церемонию с обрядом «прорезание горловины», тот специально поехал в Дайтоку-дзи, обрил голову и участвовал в церемонии, походя на буддийского монаха. В 1540 г. Ёсиро потерял своего отца, и в этом же году Дайрин Сото дал Ёсиро буддийское имя – Соэки. Под именем Соэки Рикю фигурирует во многих средневековых сочинениях, в частности «Записках Яманоуэ Содзи» и «Записках Намбо».
После 1555 г. известность Сэн Рикю в «чайном мире» Сакаи возрастает. Постепенно он становится одним из ведущих чайных мастеров в городе. Имя Соэки постоянно встречается в «чайных записках» современников, как правило в соседстве с такими признанными в то время мастерами, как Имаи Сокю, Цуда Сотацу и Цуда Согю. В 1558 г. Соэки приглашают на чаепитие к могущественному феодалу Миёси Дзиккю, и таким образом он оказался вхож в круги феодальной элиты Сакаи.
В начале 70-х годов XVI в. Сэн Рикю входит в круг чайных мастеров, обслуживавших Ода Нобунага. Первое упоминание об участии Соэки в «высочайшей чайной церемонии» встречается в дневнике Имаи Сокю в записи, сделанной в начале мая 1570 г. Последующие сведения (из того же дневника Имаи Сокю и записей Цуда Согю) относятся только к концу 1573 г. - Соэки в качестве одного из «глав чая» участвует в чаепитии, устроенном Нобунага в Киото в храме Мёгаку-дзи. Со следующего года имя Соэки уже регулярно встречается в материалах, касающихся «чайных собраний» под эгидой Ода. Положение Рикю как «главы чая» окончательно укрепилось в 1575 г. Вполне вероятно, что одной из немаловажных причин приближения к себе Соэки «объединителем Японии» была принадлежность чайного мастера к торговой элите Сакаи. Сохранилось письмо, скрепленное печатью Нобунага, в котором тот благодарит Рикю за получение тысячи пуль для мушкетов. Это письмо и некоторые другие документы свидетельствуют о вовлеченности чайного мастера в политические дела правителя страны.
Известно, что после завершения в 1576 г. строительства замка в Адзути и переезда туда Нобунага Соэки был назначен на должность замкового «главы чая» с жалованием в три тысячи коку риса ежегодно. Хотя Соэки имел в замке собственные комнаты, на постоянное жительство в Адзути он не переехал и бывал в нем наездами из Сакаи. Несмотря на близость к Ода, как чайный мастер Рикю все-таки не был на первых ролях (ведущие позиции занимал Цуда Согю), чем, скорее всего, и объясняется отсутствие подробной информации о его жизни в те годы.
После смерти Ода Нобунага в 1582 г., «главы чая» перешли на службу к Тоётоми Хидэёси. Мы не знаем, когда состоялось знакомство Хидэёси с Сэн Рикю, однако ряд исследователей полагает, что чайный мастер был представлен будущему правителю Японии, а тогда еще вассалу Ода Нобунага, между 1570 и 1575 гг. Сохранилось письмо Хидэёси, адресованное Рикю, в котором выражается благодарность за сбор денег в пользу святилища божества Хатимана. Хидэёси называет чайного мастера «господин Соэки» (яп. Соэки-ко). Употребление после имени слова «ко» указывает на почтительное отношение Тоётоми к своему адресату. Дата в письме отсутствует, но на основе сравнительного анализа с другими источниками его датируют 1576-1577 гг. Наконец, в записях Цуда Согю имеются упоминания, что в чаепитиях, устраивавшихся в 1579 г., Рикю использовал чайницу и котел, подаренные ему Хидэёси.
Таким образом, ко времени выдвижения Тоётоми Хидэёси на роль политического и военного лидера Японии и, соответственно, патрона «чайного дела» в стране он был в течение десяти лет знаком с Рикю, с уважением относился к нему как к чайному мастеру и, очевидно, считал его человеком из своего окружения. С другой стороны, в 1582 г. Рикю пошел седьмой десяток. Это был уже зрелый человек со сложившимися взглядами на жизнь и на свои занятия чайной церемонией, так что приближение к себе Рикю, безусловно, имело со стороны Хидэёси свою логику.
Осенью 1585 г. Соэки получает имя Рикю. По своему типу это было имя, присваиваемое верующему буддисту-мирянину, принявшему монашеские заповеди. Распространены две версии о происхождении этого имени чайного мастера. Согласно первой, основанной на главе «Рукопись об одном умолчании» (яп. «Итимоку ко») из «Записей речей» (1605 г.) дзэнского монаха Сюнъоку Соэна (1526-1611), 121-го настоятеля храма Дайтокудзи, Рикю - литературный псевдоним, присвоенный Соэки монахом Дайрином. Ведущие современные исследователи истории классической чайной церемонии доказали, что эта версия несостоятельна, и утверждение Сюнъоку явное недоразумение или ошибка.
По мнению современных исследователей, имя Рикю Соэки получил непосредственно перед чаепитием, устроенным Хидэёси в императорском дворце в двадцать седьмой день повторного восьмого месяца 13-го года Тэнсё (т. е. осенью, где-то в конце октября - начале ноября 1585 г.) в честь императора и императорской семьи по случаю присвоения самому Хидэёси титула кампаку. Как видно из записей в дневниках Ёсида Канэкадзу (Канэми), высшего синтоистского священника, и монаха Кэннё, настоятеля храма Хонгандзи, имя Рикю было даровано Соэки специальным императорским указом. Соэки принимал непосредственное участие в подготовке и проведении чаепития, и присвоение ему императором нового имени давало чайному мастеру право выполнять свои обязанности во время столь высокого мероприятия, поскольку указ утверждал его в необходимой для действий в присутствии монарха степени знатности. Анализ сохранившихся данных позволил прийти к заключению, что имя Рикю по поручению самого Хидэёси выбрал, скорее всего, Кокэй Сотин, давний дзенский наставник Соэки.
Участие Соэки в чаепитии в императорском дворце и присвоение Соэки имени Рикю знаменовало начало нового этапа деятельности «главы чая». Рикю был признан в качестве первого чайного мастера Японии, или, как тогда говорили, Поднебесной. В то же время он становится заметной фигурой и в политической жизни. Надо сказать, что, судя по письмам Рикю 1584 г., он принимал участие в заключении мирного договора между Тоётоми Хидэёси и крупными феодалами из противоборствующей военному правителю Японии партии, необходимого для разграничения властных функций в ряде центральных провинций страны. Позже, в 1585-1586 гг., Рикю способствовал улаживанию конфликта между своим патроном и феодальными кланами, которые нс слишком охотно шли в подчинение верховному правителю страны. За это «глава чая», выполнявший не свойственные ему функции, получал благодарственные письма и подарки. Возможно, наиболее ярко оценка Рикю как дипломата, т. е. политического деятеля, выражена в письме Хасиба Хидэнари, младшего брата Тоётоми Хидэёси: «Если бы не было Соэки, то не было бы никого, кто бы мог сказать слово господину кампаку (т. е. Хидэёси)».
В последние годы жизни Сэн Рикю достиг казалось бы пика славы. Среди феодальной знати он пользовался уважением как искусный дипломат и политик, при дворе и у высшей аристократии был принят в качестве чайного мастера. После 1585 г. Рикю пользовался, пожалуй, неограниченным доверием Хидэёси как егo представитель при улаживании споров с главами провинциальных феодальных домов и ценился как знаток чайного ритуала. Тем не менее в этом возвышении уже таились зародыши будущих трагических событий.
В конце 1588 г. Хидэёси отправил в ссылку Кокэя Сотина из-за конфликта с крупным феодалом Исида Мицунари по поводу строительства храма Тэнсё-дзи. Рикю также вызвал неудовольствие правителя, когда тот узнал, что чайный мастер устроил чаепитие в честь Кокэя во дворце Дзюракудай, официальной резиденции диктатора, а кроме того, без разрешения повесил в нише-токонома бокусэки китайскою чаньского монаха Сютана из коллекции Хидэёси, считавшийся исключительно ценным. В день чаепития Хидэёси был в отъезде и узнал о приеме Кокэя у себя во дворце много позже. Если бы нечто подобное случилось во время пребывания правителя в Киото, Рикю, несомненно поплатился бы головой. Тем не менее Рикю смог убедить Хидэёси простить настоятеля Дайтоку-дзи, и ранней осенью 1589 г. Кокэй вернулся из ссылки в столицу. Однако размолвка с могущественным и своенравным патроном не прошла бесследно для чайного мастера.
В 1589-1590 гг. Рикю продолжал работать как «глава чая» и принимать участие в переговорах с различными феодальными кланами. Весной и летом 1590 г. он сопровождал Хидэёси в его военной экспедиции по захвату замка Одавара на востоке страны и подчинении центральному правительству рода Ходзё. Вернувшись в столицу, чайный мастер продолжал свою обычную деятельность и ничего не предвещало изменения в отношении к нему диктатора и последовавших за этим трагических событий.
Согласно «Запискам о ста собраниях Рикю» (яп. «Рикю хяккай ки»), в первую луну 1591 г. Рикю провел 15 чаепитий, «гостями» на которых были главным образом представители правящей элиты. Единственно настораживающим знаком можно считать сообщение указанных «Записок», что на чаепитии во дворце Дзюракудай в середине месяца, где «главным гостем» был Хидэёси, Рикю поднес чай в чайной чашке чёрного цвета, который Хидэёси очень не любил. Последнее известное нам участие правителя страны в чайной церемонии, устроенной Сэн Рикю, датируется 26-м днем первой луны 1591 г., а через два месяца по приказу Хидэёси Рикю сделал себе харакири, т. е. совершил над собой казнь вспарыванием живота. Скачала Хидэёси сослан Рикю в Сакаи, куда чайный мастер отправился в тринадцатый день второй луны сразу же по получении указа диктатора, однако через десять дней Рикю, согласно новому указу, вернулся в Киото в отведенное ему помещение во дворце Дзюракудай. Здесь он узнал о смертном приговоре. Харакири было совершено в 28-й день второй луны 1591 г.
За три дня до смерти Рикю написал стихотворение, состоящее из четырех коротких (из четырех иероглифов) строк по-китайски и заключительное слово по-японски.
Ах! Вот как!
Я этим мечом-сокровищем
Убивал патриархов и будд.
Совершенный меч, который держу в руках,
Сейчас в этот момент, брошу в небо.
Судя по стихотворению, Рикю подошел к смертному порогу, преодолев «привязанность» к бренному миру путем постижения истинной сути вещей и явлений, в том числе человеческой жизни и смерти. Дзэнское просветление, несомненно, помогло ему обрести отстраненность от «потока», выражаясь буддийским языком, и легче, чем обыкновенным людям, встретить смерть.
Нам мало что известно о причинах решения Хидэёси отдать распоряжение о ссылке, а потом и казни своего «главы чая». Официальной причиной наказания Рикю являлось обвинение его в установке собственного деревянного изваяния на воротах храма Дайтоку-дзи. Действительно, Рикю пожертвовал большую сумму денег на строительство над воротами второго этажа-павильона, которое было завершено в 1589 г. На галерее поставили статуи Будды Шакьямуни и его учеников Кашьяпы и Ананды, а слева и справа от них изваяния 16-ти архатов, учеников Шакьямуни. Как раз среди этих архатов и появилась статуя Рикю в сэтта (сандалии на кожаной подошве) и с тростью. Естественно, что такой акт нарушал все нормы феодальной этики и, безусловно, мог стать основанием расправы с чайным мастером, особенно, если иметь в виду необузданный нрав Тоётоми Хидэёси. Что касается мотивов Рикю, пожелавшего установить собственное изваяние на воротах храма Дайтоку-дзи, прекрасно зная о последствиях, то, возможно, в данном случае он также «убивал патриархов и будд» (вспомним, что незадолго до смерти Рикю поднес Хидэёси чай в раздражавшей того чайной чашке черного цвета).
Современные ученые тем не менее считают случай со статуей недостаточным основанием для смертного приговора Рикю и пытаются отыскать дополнительные причины, объясняющие решение Хидэёси. Так, например, найдены записи монаха Эйсюна из храма Кофукудзи в «Дневнике обители Тамон» (яп. «Тамонъин никки»), в которых говорится, что Рикю по высокой цене продавал чайную утварь и являлся «воплощением продажного монаха». Поэтому Хидэёси и повелел ему сделать харакири. Рикю был известен как высококвалифицированный эксперт утвари-мэйбуцу и, имея к ней непосредственное отношение, приобретал редкостные вещи сам и оказывал заинтересованным лицам посреднические услуги, что подтверждается письмами самого чайного мастера. Сохранились документы, в которых Рикю обвиняется в мошенничестве за то, что якобы выдавал ничего не стоившие поделки за раритеты.
Существует еще ряд версий о причинах гибели Рикю: попытки Хидэёси сделать наложницей дочь Рикю, что вызвало активное противодействие отца; участие Рикю в заговоре против Хидэёси и попытка отравить последнего; наконец, утверждение, что Рикю покончил жизнь самоубийством. Анализ этого ряда причин показывает их несостоятельность.
Враждебность Тоётоми Хидэёси к Сэн Рикю вызревала, вероятно, постепенно и была обусловлена целым набором факторов, в том числе установкой Рикю собственного изваяния на воротах храма Дайтокудзи и торговлей чайной утварью с выгодой для себя. Неприязненное отношение Хидэёси к Рикю, как полагают историки чайной церемонии, подогревалось интригами Имаи Сокю и Цуда Согю, завидовавших возвышению чайного мастера. Рикю, со своей стороны, отнюдь не испытывал чрезвычайного почтения к Хидэёси. Диктатор оставался для него бывшим вассалом Ода Нобунага, причем совсем не знатного происхождения. Анализ писем Рикю показывает, что очень часто он именовал военного правителя страны просто Хидэёси или Тикусю (прозвание, полученное Хидэёси, когда он был губернатором провинции Тикудзэн, т. е. всего лишь одним из вассалов Нобунага) и весьма редко называл его «господин кампаку», «господин из Дворца», что полагалось делать при упоминании фактического главного лица в государстве. Возможно, Хидэёси боялся «смычки» Рикю с феодальными кланами, которые потенциально угрожали власти диктатора (например, дом Токугава), чайный мастер мог стать орудием уничтожения правителя (известно, что Хидэёси отличался мнительностью, особенно в пожилом возрасте).
Современные исследователи сумели выявить наиболее общую, так сказать, генеральную причину трагического конца великого чайного мастера. Сокровенной мечтой Хидэёси было желание стать первым во всем, что выражалось и в принятии титула компасу, и в объявлении себя новым Хатиманом. и в организации военного похода на континент с абсурдной целью захватить чуть ли не весь мир. Естественно, Хидэёси считал себя лучшим в Японии чайным мастером. Диктатор требовал безоговорочного признания своей власти и авторитета от всех вассалов и, как сейчас говорят, сотрудников, в число которых входил и Рикю. Неповиновение пресекалось самым жестким образом. Как только Хидэёси показалось (и, очевидно, у диктатора были какие-то основания), что «глава чая» выходит за пределы четко определенных для него рамок, он сразу же соответствующим образом отреагировал. Хидэёси, приговорив Рикю к ссылке, а затем к смерти, не имел изначальною намерения физически уничтожить своего чайною мастера и доверенное лицо. Он ждал покаяния, признания вины и, следовательно, подчинения господину, «первому человеку в Поднебесной». Известно, что близкий друг Хидэёси, крупный феодал Маэда Тосииэ пытался примирить Рикю с диктатором, однако чайный мастер отказался от предложенного ему посредничества.
Трагедия Сэн Рикю заключалась прежде всего в том, что он как личность не вписывался в жесткую иерархическую систему феодального общества тоталитарного типа. Очевидно, правы те историки чайной церемонии, которые видят в Сэн Рикю человека Нового Времени с более обостренным, чем у человека феодального общества сознанием уникальности собственной личности и уважением собственного внутреннего мира.